Солнце квадратными эллипсами падало в небо, холод от него исходил такой, что приходилось сидеть чуть ли не голышом. Тогда, на столе, бегал мальчик. Один неизвестный художник. Он любовался чудесными песками земли, задирая голову до боли в спине, дабы видеть их в полной красе. Пески, казалось, можно было потрогать, но... они недосягаемы... и так мистически заманчивы, что взгляд оторвать невозможно.
"Давай придумаем мир? Чтобы не быть одинокими..."
Эта фраза выписалась фиасианскими неумелыми закорючками на песках сама, лишь по велению мысли невзрачного мальчугана.
Он ухмыльнулся и закрыл глаза...

Тьмой явился кусок земли, вокруг которого рассыпалась вода. Выкопались горы, выросли водоемы. Свежие растения увядали, а мертвые насекомые возрождались, давая жизнь новым организмам. Так придумал Художник. Создал мир по образу своего, такой же обычный, с песками в небе, и облаками под ногами, с сухой водой и мокрыми словами.
Однако, все перемешалось. Перепуталось. Все правильное стало неправильным.

Мальчуган посмеялся над странной природой созданного мира, над летающими птицами, над текущими реками и над облаками в небе. Воспроизвел ядерный взрыв, орошающий поля цветной глазурью со вкусом ананасов... и назвал этот мир Фиасиан.

Поселил он существ, доверяющих только здравому смыслу, полагающихся на технику, исключающих наличие в мире неких невозможностей и нереалей. Эти существа назвали себя Людьми. Они отрицали существование разума выше их собственного. Размножались, обустраивали землю, отстроили города, развились до уровня достаточных технологий, чтобы природа начала страдать.
Именно особая способность знания наносило больше всего вреда миру.

Художнику стало скучно наблюдать за технологичным, устроенным и слишком правильным миром. Даже при всех заурядных природных явлениях, по типу нецензурно выражающейся арбузной бури с ароматом кока-колы и иглами кактуса. Мальчик населил города еще одной порцией людей, так называемые сектанты - Ниагилы, и дал им веру. Веру в самого себя, в Художника. Они стали возводить монументы, поклоняться, порой убивать людей и чудными способами приносить их в жертву. Эти люди обрели жажду. Жажду крови, которая развивалась независимо от желания Художника.

Малец возмутился таким развитием событий и наградил свой мир созданиями, понимающими натуру Художника. Творцами. Они обладали способностями изменять мир как им вздумается по всем параметрам. Только творцы знали о происхождении этого мира, могли иметь хлипкую связь с Художником и даже объяснять причину странных явлений в столь обычном мире. Только позже Художник ограничил дозволенность Творцам, сократив их силу фантазии лишь до одного измерения.

Так и сталось, что в выдуманном Художником мире существуют три стороны: Люди, Ниагилы и Творцы. Подробнее о населении Фиасиана...

В скором времени Художнику наскучило просто смотреть на войну трех сторон. Так и началось время Атум.

Многие из нас когда-либо строили замок из песка. Старательно и долго складывая зыбкие песчинки во что-то грандиозное. Ах, какое же удовольствие в конце-концов сломать этот замок.
Это чувство появилось и у Художника. Когда все эти мелкие существа творят совсем не то, что ты хочешь, когда рушится та зыбкая грань между творениями и творцом хочется все это медленно сжечь, закопать, затопить и поставить жирный знак biohazard...или же долго пытать своих "детей", наблюдая за их страданиями, изучая решения, которые они принимают, вот та самая темная сторона Великого Художника. И у него есть жажда крови.

Атум - назвали этот переломный момент, Атум - до сих пор называют это темное время. С неба вместе с разноцветными конфетками начали падать нихтуртавры, слепые и жутко голодные страшные твари. С окраин поналетели птероворвы, разоряя самые высокие из построек.
В мире началась паника.
Освоившись, заимствуя опыт друг у друга, народ начал адаптироваться, научился истреблять хищных тварюг.
Их задача - выжить и прекратить эту игру Художника любыми способами, но ведь у каждого из них есть высокомерие? Так Ниагилы, Люди и Творцы не могут воссоедениться в борьбе против общего врага лишь из-за своей гордости.